Интервью с винопроизводителем: белорусское вино из импортного сырья получается лучше зарубежного

 
8688
16 июля 2013 в 8:30
Автор: Владимир Лужнев. Фото: Алексей Матюшков
Автор: Владимир Лужнев. Фото: Алексей Матюшков

Сегодня на белорусском рынке алкогольной продукции далеко не легкие времена. Отечественные производители жалуются на сложность конкуренции с импортом, постоянно растущие акцизы и проблемы на внешних рынках. Тем не менее, даже в такой непростой ситуации есть люди, не теряющие оптимизма. Один из них — наш сегодняшний собеседник Сергей Тюшкевич, член совета директоров группы компаний GARSIA (СООО «Белвингрупп»).

— Сергей Владимирович, как бы вы охарактеризовали сложившуюся сегодня ситуацию на белорусском рынке алкогольной продукции?

— Ситуация на алкогольном рынке следующая: очень сильно вырос акциз, и из-за этого продажи очень сильно упали. Прежде всего это касается водки, производимой в Беларуси. И в этом, конечно же, ничего удивительного нет, так как на рынке действуют законы спроса и предложения: выросла цена — следом снизился спрос на такую продукцию.

Но парадокс сложившейся ситуации вот в чем: по моей информации, прогнозные показатели производства по ликеро-водочной отрасли снижены не были. Ответственные органы по-прежнему требуют от производителей произвести на 5% больше продукции, чем они сделали в прошлом году. Остатки на складах превышают все разумные пределы.

Производители вынуждены снижать цены, чтобы выполнить все прогнозные показатели, заводы несут финансовые потери, вымываются оборотные средства. Ситуация в целом грустная. Срочно нужно искать новые пути решения данной проблемы, возможно, предложить другие инструменты в оценке эффективности работы производителей. Можно прийти, например, к показателю собираемости налога с одной бутылки алкоголя или чему-то подобному.

— А есть ли у заводов возможность быстро переориентироваться с внутреннего рынка на внешний и там компенсировать все свои потери?

— Мы уже 20 лет работаем на внешних рынках. Сейчас Россия, Казахстан, Украина — все завалены водкой собственного производства. И зайти с белорусской водкой достаточно сложно. Да и сам процесс переориентации с одного рынка на другой совсем не быстрый. У одного из наших крупнейших экспортеров белорусской водки это заняло 7 лет, из которых первые 4 года он работал и «в ноль», и «в минус». Думаю, государство быстро расстанется с директором завода, который будет работать на внешний рынок «в минус» ближайшие 4—5 лет.

— Проблемы на алкогольном рынке сегодня преследуют только водочную отрасль?

— В основном да. Минус, который получился на рынке водки, пытаются компенсировать ростом на других алкогольных напитках. Так, вырос рынок виноградных вин и коньяков, немного подрос рынок шампанских вин. Но рынок коньяка и виноградных вин несопоставим с рынком водки и ликеро-водочных изделий.

— В будущем в Таможенном союзе планируется выработать единую акцизную политику, и ожидается, что акцизы на алкогольную продукцию будут постоянно расти. Какие вы видите перспективы для белорусских производителей в связи с этим?

— Перспективы для белорусских производителей алкоголя полностью зависят от позиции правительства нашей страны. Если будет введена единая акцизная марка и полностью будут открыты границы для импортного алкоголя, то перспективы вырисовываются очень грустные. Если же государство продолжит существующую протекционистскую политику, то производители будут как-то существовать и выживать.

То, что увеличивается акциз на алкоголь, — это нормальный процесс. Спаивать население не нужно, водка не должна быть дешевой и доступной для всех и каждого. Бутылка водки должна стоить как минимум $8. Поэтому резервы для ее удорожания еще есть.

— Как вы относитесь к запрету на производство плодово-ягодных вин в Беларуси?

— А разве что-то изменилось? По-моему, как были в продаже эти «чернила», так они и остались.

— Остались улучшенные плодовые вина.

— На мой взгляд, нужно полностью запретить производство таких вин. Само название «вино» произошло от слова «виноград», и поэтому называть плодово-ягодное «нечто» вином нельзя.

— Среди белорусов бытует мнение, что отечественное производство вина из импортных виноматериалов представляет собой разбавление некоего концентрата водой и химикатами и розлив его по бутылкам. В чем на самом деле заключается техпроцесс изготовления вина из виноматериалов?

— В мире так много настоящего виноградного вина, что делать его из порошка никакого смысла нет. Везде кризис перепроизводства. В Италии, Испании, Франции отличного вина, выращенного с соблюдением всех технических требований и нормативов, валом. И цена этого вина — $0,6 за литр. Еще раз замечу, это вино самого отличного качества. Другое дело, что пока его довезешь сюда, заплатишь таможенную пошлину, разольешь по бутылкам, цена его вырастает до $2,5—3 за литр.

Раньше наша компания была крупнейшим импортером виноградных вин в Беларусь. Потом, после введения определенных ограничений на ввоз таких вин в Беларусь, мы открыли завод и разливаем те вина, которые мы раньше импортировали. Как работали со своими иностранными коллегами, так и работаем сейчас. Разница только в том, что закупаем не готовую продукцию, а виноматериал. К слову, виноматериал — это не какой-то там концентрат или порошок, это готовое вино в бочках, но еще не разлитое. Мы со своей стороны туда больше ничего не добавляем. Разлили по бутылкам или тетрапакам — и в продажу.

— Отличается ли вино, разлитое в бутылку, от того же вина в тетрапаке?

— Практически ничем не отличается. В тетрапаке оно даже еще лучше. Исключено воздействие света на вино, также оно подвергается специальной температурной обработке, меньше возможностей для доступа воздуха. Например, в странах Латинской Америки большая часть рынка виноградных вин представлена в тетрапаках.

Я скажу, что многие белорусские вина, которые мы сейчас производим, даже лучше импортных, что мы раньше привозили. Объясню почему. Приезжает, например, наш представитель на французский винный завод. Там стоит 50 огромных бочек с виноматериалом по 200 тонн каждая. И вот он идет, дегустирует виноматериал из каждой бочки и выбирает наиболее понравившийся. Начальнику французского хранилища абсолютно все равно, из какой бочки к нам пойдет этот виноматериал, поэтому тут у нас полная свобода выбора.

— Сейчас белорусские законодатели рассматривают вариант повышения возрастного ценза на приобретение алкоголя с 18 лет до 21 года. Как вы относитесь к такому нововведению?

— Я только за. В 18 лет еще мозги не окрепли, ножки еще слабые — не стоят после употребления алкоголя. Поэтому такой законопроект я поддерживаю.

— На белорусском рынке уже есть коньяки и виски отечественного производства. Появятся ли в ближайшее время белорусские текила, самбука и прочие экзотические алкогольные напитки?

— Кто-то, конечно, по приколу может выпустить такой продукт. Но рынок для таких алкогольных напитков у нас слишком маленький, и выйти на этом в плюс будет проблематично. Можно занимать 90% рынка самбуки в Беларуси и при этом производить 5 тыс. бутылок в месяц. Никогда такое производство не будет рентабельным.

Вообще, каждая страна в мире, с моей точки зрения, должна иметь свою специализацию. И если у нас хорошо получается производить один вид продукции, то лучше именно этим и заниматься.

Я вижу нашу задачу в том, чтобы постепенно повышать культуру потребления алкоголя в нашей стране. Никаких иллюзий по этому поводу у меня нет. Это дело не одного поколения. Но шаг за шагом мы постепенно достигнем своей цели.